Руфус Хейн
3E 368-389: Стратег и миротворец
Первые десятилетия правления императора Уриэля были отмечены быстрым и повсеместным расширением и укреплением сферы влияния Империи, в особенности на востоке, в Морровинде и Черных Топях, где власть Империи была ограничена, имперская культура слаба, а местные обычаи и традиции, наоборот, сильны, что увеличивало противление процессу слияния народов. В этот период Уриэлю принесли большую пользу магическая поддержка и практичные советы его ближайшего помощника, имперского боевого мага, Джагара Тарна.
История женитьбы Уриэля на принцессе Кауле Вориа весьма печальна. Несмотря на красивую внешность и грацию, возбудившие любовь и восхищение народа, императрица была весьма неприятной, надменной, амбициозной и алчной особой. Своими женскими чарами она пленила Уриэля Септима, но тот вскоре пожалел о своей ошибке и отверг ее. Супруги искренне возненавидели друг друга и старались причинить один другому боль. Их дети стали жертвой этого несчастного брака.
Благодаря своему живому уму и большому честолюбию Уриэль вскоре превзошел своего учителя Тарна в мастерстве угроз и уговоров. Успех Уриэля в придании Дому Хлаалу статуса оплота имперской культуры и экономического развития Морровинда — лучшее тому подтверждение. Однако эти достижения вызвали у монарха гордыню и крайнюю самоуверенность. Джагар Тарн воспользовался этим, надев маску скромного советника в отставке, он добился полного доверия Императора, что в конечном итоге привело к предательскому пленению Уриэля в Обливионе и тайному захвату Тарном трона Империи.
3E 389-399: Преданный и лишенный свободы
Мало что известно о том, что происходило с Уриэлем во время его заключения в Обливионе. Сам он говорил, что ничего не помнит, кроме бесконечной череды кошмаров во сне и наяву. Он рассказывал, что находился в какой-то дреме и не ощущал течения времени. Долгое время публично он уверял всех, что не помнит ужасов заключения, но, порой, в беседах, которые стали основой этой биографии, он рассказывал о преследующих его страшных снах и отмечал, что они напоминают ему кошмары заточения в Обливионе. В такие моменты казалось, что он скорее не может, чем не хочет описать пережитое.
Но очевидно, что эти события изменили его. В 389 году он был молод, полон гордости, сил и желаний. А после спасения и возвращения на престол это был уже пожилой человек, мрачный и настороженный. Он также стал консервативен и угрюм, хотя проводимая им ранее политика была смелой и энергичной, а иногда даже безрассудной. Уриэль объяснял эти перемены отвращением к урокам и советам Джагара Тарна. Однако, ясно, что ссылка в Обливион истощила его тело и душу, в то время как разум его остался таким же ясным и живым, как в молодости.
История о магическом перевоплощении Тарна в императора и его разоблачении королевой Барензией, а также той роли, которую сыграли король Эдвир, Рия Сильмейн и ее Воитель в восстановлении Посоха Хаоса и поражении предателя, имперского боевого мага Джагара Тарна, и возвращении Уриэля на престол, подробно описана в великолепном трехтомнике Стерна Гамбоджа «Биография Барензии». Нет смысла повторять все это здесь. Подытоживая, заметим, что захват власти Тарном и его неумелое управление делами страны привели Империю к устойчивому упадку в экономике, позволили многим мелкопоместным лордам и королям оспаривать полномочия государства, а более сильным правителям на Востоке и на Западе развязать открытые войны.
3E 399-415: Реставрация, Чудо Мира и Вварденфелл
В период Реставрации Уриэль Септим отошел от проводимой им в ранние годы политики военного и дипломатического давления и стал больше полагаться на проведение тайных закулисных операций, преимущественно с помощью небольших отрядов клинков. Полный анализ стоявших в этот период задач и методов их решения, возможно, будет проведен после смерти императора, если будет открыт доступ к многочисленным дневникам, хранящимся в его загородном поместье, а клинкам не будет больше нужды хранить в секрете личности своих агентов.
Двумя знаковыми политическими достижениями Уриэля в этот период стали: «Чудо Мира» (более известное как «Деформация Запада»), которое изменило район залива Илиак, объединив множество мелких воюющих королевств в хорошо управляемые современные мирные государства Хаммерфелл, Сентинель, Вэйрест и Орсиниум, а также колонизация Вварденфелла, проведенная умелыми руками короля Морровинда Хелсета и леди Барензии, королевы-матери, что увеличило имперское влияние в этой провинции.
3E 415-430: Золотой Мир, двор короля Хелсета и Девятибожие на Востоке
Вслед за «Чудом Мира» (оно лучше всего описано в книге Пера Ветерсена «ДАГГЕРФОЛЛ. НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ»), в Империи начался период процветания, сопоставимый с годами начала правления Уриэля. Благодаря тому, что Средиземье и Запад прочно вошли в состав Империи, Уриэль смог полностью сосредоточиться на Востоке — на Морровинде.
Воспользовавшись конфликтной ситуацией в самом сердце главной религии Морровинда, Трибунале, и противоречиями в традиционной политической системе Великих Домов, а также той угрозой, которую представляли боги Трибунала для растущих колоний на Вварденфелле, Уриэль с помощью агентов-клинков и приближенных короля Хелсета сумел сместить центр политической власти от советов Великих Домов ко двору Хелсета, а также способствовал утверждению Девятибожия в качестве преобладающей религии в округах Хлаалу и Вварденфелла взамен пришедших в упадок ортодоксальных культов Трибунала.
Исследование Хасфата Антаболиса по утверждению религии Девяти на Востоке в его четырехтомнике «Жизнь и время Нереварина» достаточно обширно, но он так и не смог решить главную загадку этого периода — выяснить, что знал Уриэль о пророчествах Нереварина и как он смог распознать их важность. Окончательные ответы на эти и другие вопросы могут быть получены не раньше, чем будут открыты личные архивы императора, и смягчится режим строгой секретности, окружающий деятельность клинков.
Никто не знает, как прошла его юность. В основном он был возле своего отца - в то время правил Пелагий Септим I. Когда папа умер, принцу было всего 22 года и его короновали. Молодой Уриэль смелый и отважный, иногда даже безрассудный, но очень умный. Он отличился тем, что смог расширить Империю, а также укрепить ее влияние. В особенности это произошло на востоке, где царили местные традиции.
Правление
Уриэль пришел к власти в 368 г. и царствовал в течение нескольких десятилетий до его смерти в 433. Правление Уриэля ознаменовалось большим изменением на континенте Тамриэль: Империя становилась единым государством, распространенным по всему континенту.
На карте - континент Тамриэль.
Во время смерти Пелагия Тамриэль находился в процессе объединения провинций. Уриэль стремился продолжить эту интеграцию, проводил агрессивную политику внутри Империи и на ее окраинах.
Уриэль Септим VII доверял своему помощнику, и действительно, от советов была большая польза. Помощником в то время был маг Джагар Тарн. Император сильно доверял ему и наградил большими полномочиями, впоследствии оказалось, что он сделал это зря.
Личная жизнь
Так уж вышло, что Каула Вория практически женила его на себе. Она была красивой девушкой, но характер у нее был полностью противоположным. Спустя некоторое время супруги стали ужасно друг друга недолюбливать и не смогли общаться. Несмотря на это, они прекрасно понимали свой долг, поэтому Каула родила своему супругу детей: 3 сыновей.
Хотя Вория была красивая и обаятельная женщина, ее любил и восхищался народ, императрица наедине была глубоко неприятным, высокомерным, амбициозным человеком. Уриэль сожалел о своей ошибке, таким образом, он породил внебрачного сына по имени Мартин, который позднее сменил его на троне. Отношения между супругами постепенно становились все более несносными, и их трое детей должны были наблюдать этот несчастный брак.
Предательство
Уриэль стал заниматься угрозами и разными уговорами. Он дал Дому Хлаалу определенный статус. Когда Джагар понял, что ученик его превзошел, пошел на предательство. Он применил магию, чтобы отправить в Обливион императора Тамриэля.
Уриэль обладал гибким умом: экономическое развитие в Морровинде является тому примером. Однако он также стал слишком гордым и самоуверенным. Эти качества стали ключом для Джагара Тарна, тот приобрел полное доверие, что привело к предательству и заключению в Обливион. Когда Тарн узурпировал трон Империи, последовал темный период, известный как Имперский Симулякр.
Обливион
Уриэль провел десять лет в забвении, попав в Обвилион в 389 г. и вернувшись в 399 г.
Он утверждал, что о времени, пока он был заточен, он ничего не помнит, лишь разные кошмары и сны наяву. Объяснял, что считал себя сновидением и не имел никакого понятия о реальности, что не помнит снов и кошмаров о заключении, но время от времени описывает детали кошмаров, которые у него были.
Имперский Симулякр
Тарн ничего не знал о том, как править Империей. Провинции начали воевать, а также произошел спад в экономике. Участились разные беспорядки, появились повстанцы. Вследствие чего королева Барензия решила поговорить с императором, но поняла, что дело нечисто. Так как она была темной эльфийкой, ей не составило труда узнать, что на самом деле это вовсе не Уриэль, а Джагар. Также она узнала, что источником силы мага является Посох Хаоса.
Этот самый посох был разделен на 8 частей, и каждая из них спрятана в разных провинциях. В тюрьме был найден заключенный, которого отправили искать посох. Он это сделал, собрал артефакт, после чего чары были сняты. Уриэль VII смог вернуться обратно на трон и произнес речь, сказав герою о том, что дает ему имя Вечный Чемпион. С этих пор Вечный Чемпион будет правой рукой императора и сможет делать разные вещи, направленные на благо Империи.
Вечный чемпион - раса и пол определяются игроком.
Вварденфелл
Два достижения были сделаны Уриэлем после освобождения: Чудо мира - мелкие королевства стали благоустроенными графствами; колонизация Вварденфелла, под председательством короля Хелсета Морровинда и Барензии.
На карте - Вварденфелл, остров в провинции Морровинд. Когда Империя вступила в период мира и процветания, Уриэль смог обратить свое внимание Морровинд.
Уриэль Септим 7 смог колонизировать это место, таким образом Империя снова увеличила свое влияние. Император узнал о том, что есть некое пророчество про героя Нереварина. Прочитав все условия данного пророчества, он нашел заключенного, который подходил всем этим условиям. Замысел императора был успешным, потому что Нереварин смог многого добиться, в частности он победил Дагота Ура. Не все понимали действия императора, но в действительности он все делал, согласно своим снам. Все они были пророческими, и, возможно, это произошло из-за того, что в Обливионе Уриэль Септим провел много времени.
Последнее пророчество
Он знал, что вскоре погибнет. Он даже написал о том, что больше 60 лет был властителем континента, видел своими глазами Врата Обливиона, но его время пришло. На дворе был 433 год, когда Третья Эра подходила к концу. А также близилась к концу жизнь императора. Он узнал о том, что убийцы атаковали его сыновей - Мифический Рассвет сделал это с определенной целью: Мерунес Дагон должен был выйти через врата Обливиона.
Но наследники Септима мешали. Сектанты не знали, что император стал очень хитрым и подстраховался: у него был незаконнорожденный сын, о котором никто не знал, поэтому континент был спасен.Так как император во сне увидел одного из заключенных, то он отдал этому человеку Амулет Королей и попросил передать своему сыну, чтобы тот смог иметь право на трон.
Уриэль появлялся в игре Elder Scrolls в следующих версиях: Арена, II, III, IV части.
Вкратце о религии
В основном поклоняются Девяти богам, которые представляют различные добродетели и силы. Но существуют и другие религии - вера Нордов. Другая главная вера - это поклонение Даэдре, богам Первопричин, которые предшествовали Девяти и являются добрыми и злыми.
Они служат основной движущей силой в игре, приход Даэдре к смертным является основной историей и обычно это выполнение какого-то пророчества.
Мерунес Дагон - Владыка Разрушения, один из лордов Даэдре. Всего таких лордов 17. Враг смертных, неоднократно пытался завоевать физический мир. Твердо уверен в том, что Тамриэль - это физический план Обвилиона, поэтому принадлежит ему. Уже вторгался в столицу Морнхолда в конце Первой эры. Сговорился с Тарном и помог ему захватить трон.
В Храме Единого Драконьи Огни выходят на смерть каждого Императора. Созданы Акатошем из крови своего сердца. Драконьи Огни защищают физически клан от всех бессмертных царств. Пока они горят, Даэдра не может существовать постоянно в Тамриэле, и порталы в Обвилион невозможны. Пока Септимы носят Амулет Королей, Огонь Драконов будет гореть как символ для всех людей и богов.
Чтобы открыть ворота Обливиона и дать Дагону возможность вернуть Тамриэль, сектанты "Мифического Рассвета" намерены убить всех Септимов, так как это их кровь удерживала ворота закрытыми. Им необходимо открыть их за пределами Брумы, уничтожить Храма Облачного Владыки.
The Elder Scrolls IV
Уриэль Септим VII правит Тамриэлем. Действие игры разворачивается в 433 году. Начало игры охватывает последние часы правления Уриэля, который наделяет героя Амулетом Королей, прежде чем его убьют кинжалом. Император, услышав о недавних убийствах своих сыновей, пытался спастись через сеть проходов под имперской тюрьмой.
Уриэль был осведомлен о предстоящей смерти, нависшей угрозой над Тамриэлем и важности заключенного в камере, содержащей тайный проход.
Незадолго до смерти император раскрывает таинственному узнику (вашему персонажу), что имеется незаконнорожденный наследник, таким образом сохраняя надежду на то, что род Септимов сможет продолжиться. Смерть императора положила начало вторжения в Тамриэль от Мехруна Дагона. Объясняется, что пока император носит Амулет Королей и Огонь Драконов горит, злые силы не могут выйти.
Смерть императора Уриэля Септима позволила нарушить барьер между Тамриэлем и Обвилионом, предвещая конец периода мира, которому Уриэль так способствовал.
Наследник Уриэля Мартин служит в храме в Кваче. Вы следуете туда, по дороге попадаете в Эрго. Там обнаружите, что город представляет собой одни дымящиеся руины. А у холма расположились беженцы. Охранники стоят лагерем за воротами, а ворота Обвилиона открыты. Даэдры воспользовались столь любезным приглашением и выходят из ворот. Вскоре найдется и Мартин. Однако Даэдры не дремлют, они своровали Амулет Королей и вам предстоит его вернуть.
В игре использует Уриэль Септим цитаты из пьесы Шекспира "Юлий Цезарь".
Имперский город
| Первая эра (1E1-1E2920) | ... | ... | |
| Первая Империя (Сиродиил) | Алессия | 1E243-1E266 | |
| Белхарза | 1E266-? | ||
| ... | ... | ||
| Ами-Эль | 1E IV век | ||
| ... | ... | ||
| Эрта | 1E XI век | ||
| ... | ... | ||
| Вторая Империя (Сиродиил) | |||
| Риман I | 1E2703-? | ||
| ... | ... | ||
| Риман III | ?-1E2920 | ||
| Вторая эра (2E1-2E896) | Версиду-Шаи | 1E2920-2E324 | |
| ... | ... | ||
| Савирин-Чорак | ?-2E430 | ||
| Сиродиил | |||
| ... | ... | ||
| Кахлекейн | ?-2E854 | ||
| Третья Империя (Объединенный Тамриэль) | |||
| Талос (Тайбер I) | 2E854-2E896 | ||
| Третья эра | 2E896-3E38 | ||
| Пелагиус I | 3E38-3E41 | ||
| Кинтира I | 3E41-3E48 | ||
| Уриэль I | 3E48-3E64 | ||
| Уриэль II | 3E64-3E82 | ||
| Пелагиус II | 3E82-3E98 | ||
| Антиохус I | 3E98-3E119 | ||
| Кинтира II | 3E119-3E121 | ||
| Уриэль III | 3E121-3E127 | ||
| Цефорус I | 3E127-3E140 | ||
| Магнус Септим I | 3E140-3E145 | ||
| Пелагиус III | 3E145-3E153 | ||
| Катариах I] | 3E153-3E199 | ||
| Кассиндер I | 3E199-3E201 | ||
| Уриэль IV | 3E201-3E245 | ||
| Андорак I | 3E245-3E248 | ||
| Цефорус II | 3E248-3E268 | ||
| Уриэль V | 3E268-3E290 | ||
| Уриэль VI | 3E290-3E313 | ||
| Морихата I | 3E313-3E339 | ||
| Пелагиус IV | 3E339-3E388 | ||
| Уриэль Септим VII | 3E388-3E433 | ||
| Мартин Септим I | 3E433 |
Уриэль Септим VII (3E346 - 3E433) - персонаж из серии игр The Elder Scrolls , король Тамриэля с 368, последний правящий император Тамриэля. Один из первых персонажей, с которым игрок встречается в игре TES4: Oblivion .
Юность и коронация
Уриэль Септим по крови большей частью имперец . О юности короля неизвестно ничего, мы знаем лишь, что он находился все это время при отце, Пелагии Септиме IV. В 368 году, когда Пелагий умер от болезни, Уриэль в возрасте 22 лет был коронован. В молодости Уриэль был человеком храбрым, почти до безрассудства, но обладал сильным умом.
Стратег и Миротворец
Первые десятилетия правления Императора Уриэля были отмечены быстрым и повсеместным расширением и укреплением сферы влияния Империи, в особенности на Востоке, в Морровинде и Чернотопье , где власть Империи была ограничена, имперская культура слаба, а местные обычаи и традиции, наоборот, сильны, что увеличивало сопротивление процессу ассимиляции. В этот период Уриэлю принесли большую пользу магическая поддержка и практичные советы его ближайшего помощника, Имперского Боевого Мага, Ягара Тарна.
Женитьба Уриэля на Принцессе Кауле Ворие обернулась неудачей, поскольку, несмотря на красоту, она обладала ужасным характером. Супруги возненавидели друг друга. Но все же императорский род был продолжен августейшими супругами, Каула Ворие принесла Императору трех сыновей: Гелдалла, Энмана и Эбела.
Вскоре Уриэль превзошел своего учителя, Ягара Тарна, в мастерстве угроз и уговоров, что доказал приданием Дому Хлаалу статуса оплота имперской культуры. Тарн, поняв это, решился на измену, с помощью магии он заточил Уриэля в Обливионе , а сам принял его облик.
Заключение
Сам Уриэль ничего не помнит из периода заточения в Обливионе, кроме череды кошмаров и снов наяву. Тем временем узурпатор правил империей, но его небрежность привела к тому, что наступил экономический упадок, и начались несколько войн.
Но, к счастью, Тарн был разоблачен Королевой Барензией , и вскоре Уриэль вернулся - хоть уже не таким, каким был раньше: заточение истощило его тело и душу, и, хоть ум его и остался в неприкосновенности, император стал пессимистичен, осторожен и расчетлив.
Период Восстановления
В Период Восстановления Уриэль изменил своей обычной политике политического и военного давления и более полагался на тайные, закулисные операции, проводимые отрядами Клинков .
Двумя знаковыми политическими достижениями Уриэля в этот период стали: «Чудо Мира» [более известное как «Деформация Запада»], которое изменило район Залива Илиак, объединив множество мелких воюющих королевств в хорошо управляемые современные мирные государства Хаммерфелл, Сентинель, Вейрест и Орсиниум, а также колонизация Вварденфелла , проведенная умелыми руками Короля Морровинда Хелсета и Леди Барензии , Королевы-Матери, что увеличило имперское влияние в Морровинде .
Обдумав древнее данмерское пророчество о Нереварине , Уриэль послал на Вварденфелл неизвестного заключенного, попадающего под условия пророчества, произведя его в Клинки. Кай Косадес, мастер-шпион Вварденфелла, предполагал, что император мог решить использовать подставного Нереварина, действующего в интересах империи. Но, возможно, Уриэль предвидел совершение пророчества. Нереварин оказался истинным Воплощением, победил Дагот Ура и остановил распространение корпруса и угрозы от Шестого Дома, что доказывает правильность сделанного императором выбора.
Конец жизни
Я - Уриэль Септим Седьмой. Шестьдесят пять лет я правил великой империей, и все это время я не был властен над собственными снами… Сегодня - 27 число месяца Последнего Урожая, год 433. И это - последние часы моей жизни
Из дневника императора.
Император знал, что обречен - и не противился судьбе. Агенты «Мифического Рассвета » устроили покушение с целью убить всех наследников Тайбера Септима, дабы дать возможность Мехруну Дагону проникнуть в Тамриэль . Были убиты все трое принцев, каждому из которых к этому времени было более пятидесяти лет. Но сектанты не знали о незаконнорожденном сыне императора Мартине , священнике в одном из городков Тамриэля - это и спасло Империю. В последние часы жизни император передал Амулет Королей увиденному им во сне смертному, заключенному столичной тюрьмы, дабы тот помог Мартину получить трон и спасти империю от Мехруна Дагона.
Ссылки
| The Elder Scrolls | |
|---|---|
| Игры: | Arena | Daggerfall | Battlespire | Redguard | Morrowind Tribunal Bloodmoon | The Elder Scrolls Travels | Oblivion (Mobile) Knights of the Nine Shivering Isles |
| История | Эра Рассвета | Меретическая Эра | Первая Эра | Вторая Эра | Третья Эра | Четвертая Эра | Битва под Красной горой | Война Первого Совета | Акавирское вторжение | Падение Трибунала | Кризис Обливиона | Война Красного Алмаза |
| Божества | Принцы Даэдра | Аэдра | Ситис | Альмсиви | Культ Девяти Божеств |
| Персонажи | Алессия | Альмалексия | Барензия | Вивек | Дагот Ур | Дивайт Фир | М"Айк Лжец | Мартин Септим | Манкар Каморан | |
Публичная бета выключена
Выбрать цвет текста
Выбрать цвет фона
100% Выбрать размер отступов
100% Выбрать размер шрифта
Кажется, это был Турдас, тридцатое число Месяца Второго Зерна. Я запомнила эту дату, так как тень столь иронично предпочла явиться в последний день под покровительством своего знака, знаменующего окончание весны и несущего для нас, темных братьев, особенный символизм. «Лордас. Второе Месяца Середины Года» У меня оставалось двое суток на поиски, чтобы затем указать уведомителю на виновного. Я уничтожила часть записки, сохранив маленький клочок бумаги, отмеченный его рукой. «Дабы помнить», говорила я себе, а на деле и далее теребила его в руках, пока тот не рассыпался в прах окончательно. И тогда, в лесном доме Телиндрил я извлекла его, испытывая скручивающий внутренности трепет. Где-то час мы просто сидели в затишье, поджав хвост, как трусливые звери, а рассуждали мерами предосторожности. Босмерка периодически высовывалась наружу, убеждаясь, как удачно скрылись две сестры от кого-то, кому не обязательно было нас искать. Я разглядывала одну точку меж стен, мимо которой мелькало щуплое, но сбитое, словно изящную куклу чинили ватой, тело низенькой эльфийки, раздражающе покачивая ногами, пока она не придавила мои колени плечом лука, тем самым прерывая навязчивый невроз. Я рассказала Телиндрил всё, о чем думала, умалчивая часть своей роли в данной картине. - Мы не должны вмешиваться, - повторила она уже не первый раз, а, может, я просто знала, что темная сестра будет на стороне нейтралитета, передавая ответственность в руки Люсьена. – Заходя дальше, ты можешь не справиться с тем, что ждет тебя в глубине. - Ты предлагаешь сидеть здесь? – Возмутилась я, подняв взгляд к потемневшему от многочисленных факелов древесному потолку, половина досок которого покосилась, показав кривые ржавые гвозди. Ветер жутко завывал в эту ночь, заставляя развалюху петь неестественным голосом. - … И надеяться, что отчаянный убийца откажется от затеи перерезать наши глотки? - … И хорошенько подумать прежде, чем делать что-то дальше, - строго поправила она. - У меня было достаточно времени, чтобы подумать. А если всё так, как я предполагаю? Пусть не сам предатель, но кто-то помогает ему изнутри. Сколько ещё мы будем думать? Когда ты решишь, что готова вернуться в убежище? – Начиная активно жестикулировать, я представляла себя Адамусом Филидой – он напускал на себя тем самым уверенность, стремительно падая вниз. - Сидя здесь, ты никогда не сможешь понять этого. - Если всё так, как ты предполагаешь, мы тем более ни в коем случае не должны предпринимать что-то, - сложила она руки, подвесив лук за спину. – Нужно наблюдать. У нас нет другого выхода. - Есть. У меня осталась последняя надежда, Тел, - встала я перед ней. – Винсент. Кажется, именно он больше всех проигрывает в этой истории… - Винсент? Очива, Тейнава, Мари, Гогрон, - попахивает паранойей, - покачала она головой, опустив глаза в пол. – Но Винсент… здесь что-то скверное. - Прошу, помоги мне! Он все время носит печатку с собой в кармане. Мне нужно выследить его и забрать это кольцо! Как только оно будет у меня… - Как только оно будет у тебя, ты натравишь на себя «тень» снова! Зачем тебе влезать в это? К тому же…Ты в своем уме? Ты хоть раз преследовала вампира? Было больно думать о дорогом друге в таком ключе, и больше, чем узнать правду, я хотела бы услышать от него хотя бы сладкую ложь о непричастности. «Он так долго защищал меня», хотелось сознанию оправдывать Винсента. «Габриэль тоже когда-то защищал тебя», твердил здравый смысл. Я с сожалением отрицала, отчего Телиндрил состроила жалостливо-утружденное лицо, поясняя. - Мы не сможем подойти к нему близко. Особенно во время охоты. Я уже не так расторопна, как в молодости, и была бы не прочь и далее избегать таких встреч. Я не уведу тебя обратно. Я шумно вобрала воздух. Страшно. Желудок завязывался в узел, как вязался всегда в присутствии Люсьена, вот только это было нечто среднее между страхом перед человеком и чудовищем, спящим внутри него. Я мало знала о вампирах, и тем более не могла представить их во время голода. Бабушка рассказывала мне сказки о проклятых, чья человечность была подавлена равноценной сущностью, порожденной болезнью, – как правило, такие истории начинались и оканчивались чьей-то смертью. «Но я же уже не пятилетняя девочка» - Просто… доставь меня так близко, как сможешь, - заставила я себя выдавить сквозь зубы, долго ожидая ответа. Я услышала стук подымающегося бруса и скрип двери. - Пошли.
Тел дождалась, пока я взберусь на возвышенность позади лачуги – она не запирала ночлежку, выходя, дабы мгновенно попадать в дом извне. Мы осмотрелись вокруг, в радиусе времянки, началась некая материальная магия, не подвластная мне в то время, - искусство, которое ведают лишь следопыты. Я впечатлилась, как, применяя природные таланты, Телиндрил могла «читать» лес. Лес, подающий ей знаки, не иначе, ибо как понять, почему, взглянув в душную темноту, босмерка повела нас дальше на север, не испытывая колебаний, а потом услышала я знакомый металлический запах и увидела вокруг отметины дневной давности, ставящие точки на место бывших вопросов. Предвосхищая мой интерес, бегущая впереди эльфийка приостановилась недалеко от границы обжитого людьми и мерами сектора графства в кругу слегка ободранных стволов, поглаживая одно из деревьев и вглядываясь вперед. - Видишь царапины? – Спросила она. - Здесь я видела его вчера. Когда я приблизилась, Тел указала на короткие беспорядочные борозды, еле заметные под лунами. Я провела ногтями по неглубоким выемкам, облегченно понимая, что оставлены они были обычным клинком. - Это сделал Винсент? - Да, - кивнула босмерка, вскинув руку вперед навстречу непроглядной черноте, где смешанный лес порос теневыносливыми хвойными – туда, куда идти следовало, лишь осознавая, зачем держишь путь. – Не знаю, зачем он это делает. Не интересовалась особенностями вампирской охоты. Уж не для ориентировки точно. - Приманка? – Обернулась я пытливо на Телиндрил, прикусывая пальцы. Куст рядом едва блестел сворачивающейся черной жидкостью, и я растерла небольшой лист на свету, открывая слабый багряный оттенок. – Это человеческая кровь? - Утром может быть уже поздно искать – много охотников, - оставила она меня без ответов, тонко пытаясь отговорить от глупой затеи. - У всего есть срок достоверности. Нужно двигаться дальше, если уверена… И я кивнула, побудив Телиндрил, раздвигая руками густые ветви дикорастущей ягоды, пробираться в самую гущу неизведанной чащи, немного протоптанной то ли кабанами, то ли заплутавшим волком, ну и, судя по всему, одним испытывающим жажду проклятым бретонцем. Какой-то отрезок пути эльфийка еще позволяла себе отпускать реплики по поводу того, что в первый раз целенаправленно лезет в ловушку, немного разряжая густой и тягучий воздух, но затем любые попытки воспрять духом бились о птичьи крики – она замолчала. За кустарником нам открылся довольно редкий участок ельника, где полноценно разливалась Секунда, окрашивая плотный туман остывающей почвы в призрачно-голубой цвет. От окружающей дымки я невольно напряглась – она касалась кожи чуть влажным холодным дыханием, и от мельчайшего дуновения пелена шевелилась, создавая вдалеке миражи, напоминая путницам о возможности повернуть назад. Телиндрил замедлила ход, перейдя на крадущуюся поступь, как бы ощупывая тропу ступнями – плавно опускала пятку, перекатывая на носок, и вновь для нового шага. Впереди еще на многие метры не наблюдалось ни души - тем не менее, я не мешала сестре вслушиваться. Здесь совсем не было опавшей листы, поэтому шли мы совсем бесшумно. В лесу трудно оценить пройденное расстояние. Казалось, пролетел час прежде, чем Тел, пробежав вперед, присела, почти исчезнув в тумане. Её голова нахмурившись вертелась по сторонам. - Почти нет следов, - сказала она будто сама себе. – Не пойму… - Тел? – Позвала я, на что та медленно поднялась, все так же проворачиваясь. – Не молчи. - Мы либо ушли не туда…, - начала Телиндрил, продолжив не моргая. - … либо мы уже на месте. Сказывалась усталость. Я вдруг осознала, что давно не поддерживаю «обнаружение жизни», надеясь на нюх босмерки. Применив магию, я заметила что-то в отдалении – две фигуры, одна из которых вспыхивала и гасла. Я тут же резко протянула руку в ту сторону, захватывая и проталкивая Тел в противоположную, но она, кивнув, стала сопротивляться, пригибая меня на уровень кустарника с призывом ступать за ней. Какими-то странными жестами, Телиндрил дала понять, что «либо сейчас, либо никогда», приближая нас к искомой цели. Мы пролезали через листву средней растительности, стараясь не задевать тонкие трепещущие ветви, подбираясь ближе, чтобы увидеть то, что скрывали от нас ели. А в моих глазах энергия взволновалась. «Непостоянная» Если у Люсьена я видела интенсивное пламя, то у Винсента – каким бывает пожар в лесу – ветер задувает, и утихшая стена разгорается, пожирая волной следующий ярус. Её невероятный ритм, замыливающий глаз, тянул вперед, чтобы разглядеть неясное происходящее. - Всё! Дальше нельзя, - шепотом останавливала меня Телиндрил, только потом вспомнив, зачем я направлялась сюда, отпуская мою руку. Она нехотя передвигалась вместе со мной. Наш покров окончился в сотне метров от вампира, которого увидели мы, выглянув: Тел - поверх куста, я – из-за широкого дерева рядом, освободившись от темной сестры. Вампир обхватывал руками, словно в крепких объятьях, молодую женщину с запрокинутой головой, вот только нарушали невинность сцены впившиеся в белесую шею острые клыки, и тонкие черные дорожки исполосили ровное полотно гладкой кожи, разлившись в сплошное месиво. Ему стало тяжело держать обмягшее тело с дергающимися в слабости ногами – она пыталась тщетно оттолкнуться от земли, и Винсент опустился на колени, заваливая жертву на землю. Всполохи переходящих жизненных сил. Мне стало до дрожи неприятно от сей вампирской трапезы, - я отвернулась на Телиндрил, уже давно смотревшую на меня, и через силу заставила себя взглянуть на что-то, куда указывала сестра – мужчина, привязанный к дереву. «А я-то думала, откуда они забрели ночью прямо тебе в лапы» - Ждет, пока ослабнут, - пояснила Тел. – Твой шанс – когда он питается. - Они не останутся в живых, верно? - Я видела, как уходит из охотницы жизнь, но зато растут силы Винсента. Прозвучал резкий шорох и легкий вздох, топот шагов – я обернулась, не увидев рядом эльфийки. «Ситис» Когда я решила обойти вокруг, дабы оказаться рядом с пленником, вампир пред моим взором поднялся, упираясь в колени, пошатываясь, больше от неудобства позы, чем от боли в суставах трехсотлетнего возраста. И голова с растрепавшейся густой шевелюрой до плеч медленно повернулась в мою сторону. И глаза, ярко-алые, горели во тьме, притягивая мои, как мотылька. Если от тени я тут же сбежала, то теперь застыла на месте, парализованная, наблюдая насытившееся чудовище. Я встрепенулась только, когда вампир исчез из поля моего зрения, хотя была уверена, что он был прямо передо мной секунду тому назад. «Слишком близко» По спине пробежал леденящий душу холодок. Я с опаской крутилась вокруг своей оси, неизбежно выдав бы себя, рано или поздно. Уже подкатил тошнотворный ком, однако всполохи исчезли, и пролесок опустел, приглашая взглянуть на результаты удачной охоты темного брата. «Скрылся?», вздрогнула я, заходя спиной вперед на подгибающихся ногах за обескровленное тело и садясь возле этой женщины. Картина так поразила меня, что я не понимала своих действий – с тремором потянулась я к её горлу, ощупывая четыре точных отверстия, приходящихся в пульсировавшие некогда артерии, другой рукой дотрагиваясь до своей еще теплой шеи. В этот момент очнулся мужчина в десятке метров сбоку от меня. Он закричал, завидев фигуру возле стынущего тела. - ЕЩЕ ОДИН! ЕЩЕ ОДИН! ОТОЙДИ, ТВАРЬ! – Речь была спутана, плыла, многие буквы проглатывались заваливающимся языком от кошмара наяву. Стоны, всхлипы и рыдания. – ААААагх! Что вы сделали … Я опустилась перед охотником в путах, и, похоже, глаза мои были такие же крупные, как и его, так как парень тут же воспылал надеждой, переставая лить слезы. Слов не было, все они были потеряны где-то там, в непроглядной чаще. - К…как он поймал вас? – Подняла я его вихляющуюся голову, показывая отсутствие вампирских клыков, с оглядкой разговаривая полушепотом, но он только извивался из стороны в сторону, ослепляемый лунами. - Где? Мне нужно знать. Где? Я ищу его. - Ты… не кровопийца? Парни постоянно умирают. Ооох, а я же предупреждал их, - мужчина, тараторя, постукивал затылком по стволу, к которому был примотан веревкой. – Оооох... Богачка пришла на помощь с одним кинжалом! - Что с твоими глазами? – Вглядывалась я, насильно раскрывая его веки с широкими как блюдо зрачками. - Ха… Винсент оставил тебя умирать, да? Ты бредишь. Давай, вставай! Расторопно обрезав путы, я подняла данмера на ноги, закинув его руку на плечи. «Как самонадеянно» Оружие охотника валялось неподалеку. Из кипы вещей я забрала только небольшой ножичек, спрятав в ботинок под поножи. Он же в это время упал возле женщины. Я предполагала, меня ждет очередная сцена оплакивания смерти возлюбленной, однако вместо этого мужчина пьяными движениями проводил руками вдоль её доспеха, похлопывая по карманам, пока не извлек кошель и сверток, похожий на карту, забрал украшение с ее груди и отмахнулся, закрывая глаза ладонями, от вида посиневшей головы с опустошенными жилами. Припозднившийся олень со сломанным рогом прошерстил листву с другой стороны поляны. Я напрягла зрение – ничего. Трава, по которой я продвигалась, была истоптана следами борьбы и зияла отчужденными каплями, ведущими далее в лес. - Куда он направился? – Спросила я себя, на что охотник, рухнув с коленей на пятую точку, издевательски посмеялся. - «Проследим за вампиром», - он возмутительно плюнул на покойницу, растерев о кожаный дублет. – Эта вот так говорила. Он оставляет их специально…, - ткнул пальцем мужчина в крошечные точки, рассыпанные по земле. - Знаю, - развернулась я, наткнувшись на недоверчивый взгляд, постоянно держа в голове фон позади наших фигур. Туман всё еще стабильно вздымался. Земля не остыла. – Куда именно они ведут? - Кто знает..., - хитро прищурился охотник. Кажется, голова его прояснилась, так как разговаривал мужчина всё более отчетливо. – На севере есть озеро. У озера - пещера. Мы попались в аккурат с моментом, когда решили наведаться в это логово. И вампир… почему-то… оттащил нас двоих сюда. - Покажи мне его, - вздернула я за ворот данмера, подлетев, отчего тот возмущенно сбил руку. Иногда я забывала, что могущество организации не давало мне ничего, кроме обманчивой гордости. - Показать?! Я чуть с жизнью не попрощался, дамочка! Спасибо, конечно, за это, - поднял он свободные руки. – Но я справился бы сам. У меня все было под контролем. Шла бы ты домой. - Хм… Под контролем, значит…, - кивала я. – Что ж. Думаю, не заблужусь.
Сделав мужественный вдох, я пустилась по багровой тропе, нарочно созданной Винсентом. Раз охотник не хотел помогать мне, то единственным был этот путь. Чаща все более погружалась во тьму, только теперь деревья становились гуще, не давая передышки от таинственных бликов, мельтешащих в боковом зрении. Там ветви набросало зверьё, они хрустели, как бы ни старалась я ступать, минуя. Кровь на хвое разглядеть труднее, и скоро она и вовсе исчезла, а я шла по внутреннему голосу. Я думала о темной сестре, не наткнулась ли она на монстра вместо того, чтобы остерегаться будущего, когда я найду Винсента. Воспользовавшись опытом Телиндрил, я кралась, пригибаясь к земле, и пахла она приятной сыростью плавно смешиваясь с мерзостью преющей массивной туши. «Если найду», дрожала я, вздрогнув от шуршания где-то справа. Спустя десяток минут данмер окликнул меня. - Ты не туда идешь, богачка, - шикнул он, и я чуть было не кинулась на него с кинжалом, приняв характерный красный цвет эльфийских глаз за вампирский. «Шёл за мной?» - Внезапный благородный порыв, господин охотник? - Увидел, как ты сворачиваешь на запад, - слышала я из-за спины, вышагивая и принюхиваясь к нарастающей вони. – Пошли за мной. Помогу. - Странно... Я была уверена… что иду на восток, - задумчиво раскрыла за поваленным полым деревом я вид мертвого стройного животного. - Ты совсем не ориентируешься. Сгинешь же! Я была готова и правда пойти за мужчиной, не веря в себя, пугаясь дикого леса, однако, почти отвернувшись от оленя, заметила всего один полноценный рог, как у того, что показался у кромки пролеска. «Его убили недавно!» Данмер резко натянул тетиву в мою сторону, сжав губы. Сзади зашумели ломающиеся как кости ветви - я обернулась на их звук, когда стремительно несущаяся в пространстве фигура с двумя алыми отражающими огонь глазницами уже была готова сбить меня с ног. Я рухнула в грязную рыхлую почву от импульса, прокатившись на ободранных локтях и слегка ударившись головой оземь. Охотник успел отскочить в сторону, но вампир уже крепкими пальцами держал лежащего рядом на земле мужчину за горло, с силой придушивая, пока тот бился руками, как рыбешка на берегу. Я, с трудом приподнявшись, отползла на несколько метров назад к дереву, пока мир не пополнился еще одним покойником, и человек, убивший его, не обратил на меня своё внимание. Он твердой походкой приблизился, оказавшись прямо надо мной, и присел на корточки, отбросив кратким движением головы падающие на лицо пряди. - Ты могла просто попросить «Возьми меня с собой на охоту, дорогой Винсент», - злорадно улыбнулся вампир, цокнув языком. - Я бы никогда не смог отказать такой твоей просьбе. Я задыхалась, поглядывая на хрипящее в последних предсмертных процессах тело, видя как приятен Винсенту мой ужас. - Ах, бандиты, - обернулся он. – Хитрец. Знал, что побрезгую кровью наркомана. Не моя любимая приправа, эта скума. Уж лучше чеснок. Винсент будто помолодел на глазах в своей хищной версии. Улыбчивого взрослого бретонца покинула ленивая размеренность, уступив место неистовому кипению, совсем как ритмичные всполохи жизни, что видела я.
Примечания:
Такой мой лес:
https://music.yandex.ru/album/3414203/track/28536269
https://music.yandex.ru/album/5002308/track/38905386
https://music.yandex.ru/album/5725420/track/43101720
Ох, надо таки найти время порисовать Винса *_*
Когда Пелагиус IV скончался в 3E 368 после своего поразительного правления длиною в 29 лет, Тамриэль был еще ближе к объединению, чем даже во времена Уриэля I. Уриэль VII, сын Пелагиуса IV, обладал усердием своей великой тети Морихаты, политическим талантом своего знаменитого дяди Уриэля VI, военной мощью своего двоюродного Уриэля V. Он правил на протяжении 21 года, принеся в Тамриэль порядок и справедливость.Уриэль VII был предан своим боевым магом Ягаром Тарном и заключен им в другое измерение в 3E 389. Тарн воспользовался магией иллюзии, чтобы принять облик императора. Все последующие десять лет Тарн правил как император, но не собирался продолжить начинание Уриэля VII по завоеванию территорий. Точно не известно, что за цели и достижения приследовал Тарн, приняв облик своего бывшего повелителя. Все то время, что Уриэль VII провел в плену, он не старился, потому что Ягару Тарну удалось замедлить время, ведь со смертью Уриэля Драконьи огни бы погасли и Совет догадался, что на троне самозванец. Этим также можно объяснить, почему Уриэль VII жил и правил такой продолжительный период времени.
Тарна одолел герой, чье имя неизвестно, протеже Рии Силмайн (бывшей ученицы Тарна), он же и освободил императора из заточения, за что получил титул Вечного защитника.
После своего освобождения из параллельного мира, Уриэль без устали работал, чтобы вновь воссоединить Тамриэль. Из-за вмешательства Тарна этот момент был упущен, но Тамриэль все же переживал великие и золотые времена за время правления этого императора.
В 3E405, УриэльVII посылает своего агента в залив Илиак, что находится в Хай Роке, чтобы тот расследовал обстоятельства гибели бывшего друга Уриэля, Короля Даггерфола Лисандуса. Помощнику императора удалось узнать истину о истинной причине смерти Лисандуса. В то же самое время, герою удается воссоздать Нумидиум, древнюю двемерскую конструкцию.
В более позднее года своего правления император отправляет другого агента на остров Варфендел, что находится в провинции темных эльфов, Морровинде. Его задание состояло в том, чтобы узнать истину о пророчествах Нереварина и Шестом Доме.
После изнурительной борьбы с мором, вновь проснувшимися тварями Шестого Дома и со смертью лидера этого Дома, Дагот Ура, герой исполняет пророчества Нереварина.
Уриэль VII был, по большому счету, хорошим правителем, но из-за того, что он всегда был очень скрытен и замкнут по своей натуре, то не снискал популярности у народа. Когда императору исполнилось 80 лет, он не обладал уже прежним здоровьем, а и назвал своими наследниками, Гелдала Септима, и его братьев Энмана и Эвеля, но это лишь вызвало в Имперском городе большую полемику и даже беспорядки. Среди колдунов тогда ходили слухи, что они не более чем двойники, а настоящие наследники были убиты Тарном, когда тот захватил власть.
В 3E 433, 27 числа месяца урожая все трое наследников трона были убиты даэдрическим культом мифический Рассвет. В тот же день, от рук ассасина культа пал и сам император Уриэль. В итоге остался лишь один наследник Септима – незаконнорожденный сын Уриэля Мартин Септим, единственный кто по праву мог занять трон.